Послышались жалобные стоны, как будто обречённые солдаты подслушали разговор и вспомнили о своей жуткой судьбе.

— Ужасно. По крайней мере, путешествие займёт немало времени.

— Возможно. — Билл провёл рукой по отросшим волосам, пощупал щетину. — Я здесь уже довольно долго.

— Мы должны постараться, чтобы ты сохранил ясную голову, пока все вокруг будут сходить с ума.

— Может, для начала ты вырубишь эту идиотскую музыку?

— С удовольствием. Если ты не очень занят, может, займёмся твоим образованием?

— Образованием?

— Да. Понимаешь, в моей памяти содержатся в полном объёме все энциклопедии нашей Галактики, сведения обо всех технических достижениях — короче, всё, что нужно для полноценного образования. И к тому же, осмелюсь заметить, я очень неплохой учитель.

— Знаешь, я бы лучше пивка выпил.

— Знаешь, а я лучше кантри послушаю. Удачи тебе. Раздался лёгкий щелчок, и голос пропал. Тишина.

— Сам дурак, — вспылил Билл и гордо сложил на груди руки. Но, проскучав несколько минут в кромешной тьме, снова дёрнул себя за ухо. — Ты где, старина? Я задумался, извини. Давай поболтаем. Ты меня учи, а я буду учиться. Ну, что скажешь?

Ничего.

Билл дёрнул сильнее. На сей раз ИИ ответил оглушительным взрывом джаза.

— Ладно. Договорились. Будем принимать по чайной ложке, начиная с буквы "А", или грохнем все залпом?

— Залпом оно, конечно, лучше, — ответил Билл. От столь сочной фигуры речи его рот сразу наполнился слюной.

Так, с помощью ИИ, Билл просеял память компьютера и усвоил все знания, которые выработало до него человечество.

Он изучил историю. Он познал суть всех великих религий. Превзошёл все науки. И вскоре, подобно Сократу, вёл возвышенные философские диалоги с ИИ, а когда с философией было покончено, он ударился в споры о преимуществах этических положений Канта по сравнению с эпистомологией Кьеркегора.

Билл изучил биологию, элементарную и высшую математику. Прошёл всю физику от ньютоновской механики до квантовой теории. Он даже понял принцип действия сверхсветовых двигателей, что было настоящим достижением, поскольку сами создатели не имели об этом никакого понятия. Билл изучил ксенобиологию. И, наконец, стал прозревать великолепие совершенства Вселенной. Теперь он понимал ценности расы Бгр'а и ясно увидел, какая страшная беда обрушилась на чинджеров в образе человечества.

Неделю за неделей учился Билл, впитывая знания, подобно тому, как губка впитывает воду.

Когда корабль наконец приземлился, ИИ, проработав кучу вариантов, выдал такой простой план спасения, что он сработал.

В отсеке лежали целые горы гнилой соломы, в неё-то Билл и зарылся. Охранники, занимавшиеся выгрузкой, не заметили его и прошли мимо.

Так для Билла началась новая жизнь. Омерзительная обстановка нисколько его не смущала. Билл обнаружил в своей душе, огромную любовь к знаниям. И восторг перед мудростью. И перед всеми вещами, которые открыл ему ИИ. Вселенная вдруг предстала перед ним во всём своём величественном великолепии, полная сладостных истин и чарующих тайн.

Разум его был восхищён сокровенными тайнами бытия, и при помощи К-капсулы Билл принялся собирать воедино части великой тайны, разгадать которую оказалось не по силам человечеству, а может, и никому из разумных существ Вселенной.

Смысл жизни!

Опираясь на совершенный разум и окрепший дух, Билл открыл для себя простую истину, которая вечно ускользала от филологов, философов и великих теологов.

Жизнь имела смысл, это точно.

Но выразить его оказалось очень трудно, точнее, его невозможно было облечь в простые слова галактического языка.

Нет, смысл жизни для своего выражения требовал нового языка, математического. Поскольку необходимость есть мать всех изобретений — неизвестно, правда, кто отец, — Билл изобрёл такой язык. Он служил одной лишь цели: выявить и высветить все крупицы смысла, которые составляли одно великое целое. Смысл жизни.

Прошли долгие недели, месяцы и даже годы — два года, если быть точным, — прежде чем Билл смог переварить полученные знания и выразить их в краткой математической формуле. Он выцарапал её ногтем на переборке, постоянно перечитывал и восхищался ею. Вот оно. Придёт время, и он откроет сию истину всей Галактике.

В переводе на галактический язык это выглядело приблизительно так: «Жизнь = бардак».

Хотя жизнь не есть бардак. Короче. Глубже.

Прекраснее.

Билл не знал, где находился, когда записал своё уравнение. За время его заключения на корабле тот приземлялся много раз, и каждый раз, спрятавшись в солому, Билл оставался незамеченным. Он совершенно потерял счёт дням, потому что дней не было — а была только вечная полутьма, нарушаемая стонами солдат да звяканьем цепей.

Билл не мог налюбоваться на своё уравнение. Мозг его пылал, нет, совершенно сиял! В его душе пылал огонь истины, и ясный свет её обещал разрешение всех загадок Вселенной.

Смысл жизни мог разрешить все несчастья во Вселенной! Мог уничтожить и боль, и страдания. Если бы только удалось выбраться из проклятого корабля и связаться с правительством чинджеров, с Императором, то между чинджерами и человечеством воцарился бы вечный мир!

И не стало бы солдат!

И не было бы войны!

И исчезли бы страх и ненависть, кровь и смерть! И не надо было бы напиваться до бесчувствия. И Вселенная стала бы царством мира, музыки, искусства и литературы! Царство дружбы и вселенской доброты.

— Жизнь прекрасна! — объявил он ИИ. — Но она стала бы ещё краше, если бы мне удалось хоть раз прилично поесть и сбежать с этого корабля.

— Ты прав. Но как это сделать?

Билл не знал. А потому направил свой раскрывшийся, просветлённый разум на решение других задач. Поскольку для остальной Галактики постижение элементарных основ его уравнения потребовало бы значительного времени, Билл принялся разрабатывать проблему выражения смысла жизни на понятном для людей языке. Это была нелёгкая задача, и он не раз заходил в тупик, прежде чем впереди забрезжил слабый свет удачи. К тому же Билл понимал, что если ему не удастся донести смысл жизни До остального человечества, то жизнь людей не станет лучше.

И вот однажды, когда он прорабатывал особо трудную экзегезу, мимо пробежал человек, споткнулся о цепь, которой он был прикован к переборке, и порвал её. Биллу показалось, что он сошёл с ума.

Глава 20

Билл встал.

— С дороги, мать твою! — рявкнул его случайный спаситель. — Я хочу сойти!

Билл попытался ответить, но в последние два года ему так мало доводилось разговаривать, что он едва смог промямлить нечто несуразное: — Медленно поворачиваюсь. Шаг за шагом.., сантиметр за сантиметром...

— Уйди с дороги! Мне нужно спуститься! Билл поднял ногу, на которой болтался обрывок цепи. Да, это правда!

— Я свободен! Не могу поверить! Ты меня освободил! Я долгие годы, всеми забытый, просидел на этом корабле! А ты меня освободил! Как мне тебя благодарить?!

— Уйди с дороги! Мне нужно спуститься! Заверещал селектор: — Две минуты до закрытия люка. Следующая остановка — Чёртова планета!

— О нет! Опять на Смерть-69! Это верная гибель! — Билл рухнул на колени перед незнакомцем и зарыдал.

— Уйди с дороги!

— Молю вас, сэр! Я открою вам тайну Вселенной! Я знаю смысл жизни!

— Послушай, придурок, даже если ты можешь открыть мне капитанский бар — мне всё равно. Это корыто скоро взлетит, и я не собираюсь на нём оставаться!

— Я не лгу!

— Можешь ты подвинуться, приятель? Мне нужно попасть на трап.

Селектор снова заверещал:

— Одна минута до закрытия люка. Следующая остановка — Чёртова планета!

Солдат запаниковал.

— Я не лгу!

— Тридцать секунд до закрытия люка, — произнёс голос в селекторе. — Последний шанс купить страховку. Десять миллионов кредиток за голову. Двадцать девять секунд...

Это уже когда-то было, пронеслось в голове у Билла. Да ещё и этот парень!